Мари
МА́РИ (ныне Тель-Харири в Сирии, в 25 км к северу от иракской границы, в 12 км к северо-западу от города Абу-Кемаль и 2,5 км к западу от нынешнего русла реки Евфрат), один из наиболее значительных городов-государств Месопотамии в 3–2 тыс. до н. э. Археологические и эпиграфические находки в Мари не только являются источником сведений по истории Месопотамии, но и обладают первостепенной важностью для библейской истории. Раскопки Мари осуществляются французской археологической экспедицией, возглавлявшейся А. Парро, с 1933 г. с 18-летним перерывом во время и после Второй мировой войны.
Наиболее интересные археологические находки относятся к периоду господства западносемитских династий в конце 19 в. – в первой половине 18 в. до н. э. Роскошный царский дворец Мари насчитывал более 300 комнат и внутренних дворов (общая площадь 3,2 га). Стены некоторых помещений были украшены фресками, на одной из которых изображена коронация царя в присутствии богов на фоне мифического сада, напоминающего описание рая в Библии (Быт. 2:10; 3:24): деревья сада охраняются херувимами и орошаются четырьмя потоками, вытекающими из одного источника. Дворцовые архивы (более двадцати тысяч клинописных табличек на аккадском языке, см. Аккад; из них опубликовано лишь пять–шесть тысяч) являются ценным историческим материалом, в частности, для библеистов.
Около четверти архивов составляют таблички дипломатического и политического содержания, позволяющие полнее понять систему вассальных отношений и характер дипломатических связей Древней Месопотамии; в частности, документы указывают на существование тесных экономических, политических, религиозных и культурных связей Мари под властью западносемитских династий с Сирией и Северным Ханааном, заселенными родственными племенами. В документах упоминается финикийский Библ (Гвал в Библии), ханаанские Хацор и Лаиш (см. Дан). В последнее время опубликован документ, упоминающий ханаанеев. Многочисленные таблички со списками ежедневного довольствия царского дворца напоминают сообщение о «продовольствии царя Соломона на каждый день» (I Ц. 5:2–3). Особый интерес представляет документ об усыновлении, гарантирующий усыновляемому — в соответствии с его возрастом — право первородства и, соответственно, двойную долю в наследстве, что близко духу библейского законодательства (Втор. 21:15–17).
Города Харан и Нахор, упоминаемые в Библии как прародина патриархов, находились в зависимости от Мари и управлялись его наместниками. Оба города были центрами брожения, направленного против Мари; в частности, в Нахор часто направлялись военные подкрепления для подавления мятежей племен хабиру. Упоминаемые в документах Мари интенсивные миграции семитских племен и караванные пути между Северной Месопотамией, Сирией и Северным Ханааном позволяют воссоздать исторический фон библейского повествования о передвижениях патриархов между Месопотамией и Ханааном.
Основное население Мари в начале 2 тыс. до н. э. составляли западные семиты, и многие собственные имена, встречающиеся в документах, близки библейским, особенно в повествованиях о патриархах, об Исходе и о завоевании Ханаана. Однако в документах из Мари эти имена зачастую появляются с иным теофорным элементом (например, библейский Ишма‘эль /Исмаил/ в Мари — Ясмах-Ил /Адад/ Бел) или без него. Возможно, что имеют место также параллели библейских имен Бога — Яхве, Шаддай — и эпитета цур (`твердыня`); ср. имена из Мари: Яви-Ила, Яви-Адад, Шаду (Шади) и Сура (Сури). Сведения о кочевых, полукочевых и оседлых семитских племенах, почерпнутые из архивов Мари, проливают свет на общественную структуру израильских племен, на события, связанные с их проникновением в Ханаан, и на характер их отношений с местным городским населением.
Общество, каким оно предстает в документах Мари, гетероморфно по своей сущности — оно состояло как из кочевых, так и из оседлых городских элементов, находившихся в тесном взаимодействии. Родовые группы часто распадались на кланы, одни из которых вели оседлый, а другие — кочевой образ жизни; часть городского населения покидала город во время пастбищного сезона, образуя кочевые фракции. Руководство находилось в руках глав семейств — абут (ср. авот Библии) битим (ср. бет-ав — `семейство`, основная единица патриархального клана). Как и в домонархическую эпоху Израиля, совет старейшин являлся основным органом управления племени, решавшим вопросы, связанные с войной и миром, заключением договоров и т. п., и представлявшим племя перед царскими властями Мари. В документах из Мари неоднократно встречаются названия должностей, производные от корня спт (на иврите шфт, в Библии шофет — `судья`), причем функции этих должностных лиц, как и функции библейских шофтим (см. Судей Израилевых книга), не являются чисто судебными, а скорее носят общеадминистративный характер.
Столкновение западносемитских племен с городской культурой Месопотамии повлекло быстрое усвоение ими норм шумеро-аккадской цивилизации. Вместе с тем они сохранили ряд племенных традиций. Родовые обычаи и учреждения, юридические, военные и политические процедуры, религиозный ритуал и обрядность Мари под властью западносемитских династии также обнаруживают сходство с таковыми в Библии. Заключение договоров сопровождалось закланием молодых жертвенных животных (ср. Быт. 15:9–10; Иер. 34:18–19). Проводившиеся властями Мари в военных и фискальных целях и для распределения земель периодические переписи кочевых и оседлых племен сопровождались, как и в Библии, обрядом очищения (на иврите кофер, киппурим; ср. Исх. 30:11–16). Владение землей было не индивидуальным, а клановым, и поэтому земельная собственность — нахалум (`наследование`, `раздел`, `распределение`; ср. с библейским нахала, ахузза; Чис. 36:7; Лев. 25:13, 25–28; I Ц. 21:1–3) — не могла отчуждаться и передавалась только путем наследования.
В документах из Мари обнаруживаются прямые параллели одному из центральных понятий религии еврейских патриархов — «Бог моего (твоего, его) отца» (Быт. 28:13; 31:5, 29, 42, 53; 32:10; 49:25; Исх. 3:6, 15; 15:2 и другие). Так, царь Катны клянется «именем бога своего отца», а к Хаммурапи обращаются «во имя бога Адада, владыки Халеба и бога [твоего] отца».
В документах Мари отражено и другое явление, характерное также для ранней истории Израиля, — спонтанное пророчество. Пророки Мари (как непрофессиональные, так и профессиональные пророки при святилищах) воспринимались как уста богов. Хотя их пророчества лишены социально-этического и религиозного пафоса библейских пророков и носят практический характер, сам факт существования спонтанного пророчества, отличного от гадания, указывает на характерность этого феномена для религиозного сознания западносемитских племен в период, предшествовавший появлению библейского пророчества (см. Пророки и пророчество).