книга в иудаизме
КНИ́ГА В ИУДАИ́ЗМЕ. В Библии слово סֵפֶר (сефер, производное от корня ספר, имеющего значение `рассказывать`) обозначает всякий письменный текст: письмо (II Ц. 5:5; Иер. 29:1; наряду с иггерет и михтав), юридический документ (Втор. 24:1; Иер. 32:11), текст заклятия (Чис. 5:23), реестр, памятную запись (Мал. 3:16), свод предписаний и наставлений (Исх. 24:7; Втор. 28:61). Однако в составных названиях ряда упоминаемых в Библии произведений (Сефер милхамот Адонай, Чис. 21:14; Сефер ха-яшар, ИбН. 10:13; Сефер диврей Шломо, I Ц. 11:41; Сефер диврей ха-ямим ле-малхей Исраэль, I Ц. 14:19 и других) это слово имеет еще два значения: «сочинение» в широком смысле и «книга» в узком, закрепившемся за ним впоследствии. В Мишне слово сефер само по себе означает книгу Торы (Мег. 1:8; МК. 3:4 и во многих других местах).
Сохранившиеся от эпохи Первого храма письменные памятники начертаны в основном на черепках (см. Археология, Остракон, Письмо), но о существовании у евреев книг уже в эпоху монархии (а также об их хранении, по всей вероятности, в Храме) свидетельствует возлагаемая в Пятикнижии на царя обязанность «списать для себя список Закона сего с книги, что у священников левитов» (Втор. 17:18) и наставление собирать народ в субботний год и зачитывать ему Тору, отданную Моисеем на хранение «левитам и старейшинам» (Втор. 31:9–12), а также рассказ о «Книге Торы» (именуемой также «Книгой завета»; II Ц. 22:8–11, 23:2), обнаруженной в здании Храма во времена царя Иошияху (см. Второзаконие).
Следует полагать, что по форме и материалу, на котором они писались, книги эпохи Первого храма не отличались существенно от сохранившихся списков библейских текстов эпохи Второго храма, в частности, рукописей Кумранской общины. Из книги Нехемии явствует, что после возвращения из пленения вавилонского Пятикнижие, или, по крайней мере, часть его, было зафиксировано во всенародно раскрываемой «книге» (Нех. 8:1 и 5), возможно, в кожаном свитке. На подобном материале, вероятно, было написано и «обязательство», данное народом Нехемии и подписанное «князьями, левитами и священниками» (Нех. 10:1). Большинство документов еврейской общины Элефантины, датируемых 5 в. до н. э., написаны на папирусе, так же, как и некоторые из (более поздних) Мертвого моря свитков и документов, обнаруженных в Иудейской пустыни пещерах. Упоминаемый уже в Мишне (Шаб. 8:2: Гит. 2:4 и в других местах) в качестве писчего материала неяр (на современном иврите `бумага`), по мнению некоторых исследователей, изготовлялся не из дорогого папируса, а из луба различных растений. В Талмуде обработанные в качестве писчего материала для священных книг (а также для тфиллин и мезузы) шкуры «чистых» животных (см. Кашрут) делятся по их отделке на гвил — простая, не тщательно очищенная кожа, клаф — обработанная под пергамент внутренняя сторона кожи, и духсустос — обработанная так же наружная сторона кожи (Шаб. 79б; Тос., там же; Мен. 32а). Разработанные в эпоху Мишны правила — касающиеся главным образом как способа начертания текста Пятикнижия, так и дозволенного писчего материала и орудий письма, интервалов между словами, стихами, разделами, строками и столбцами, сшивки кусков текста, уровня квалификации переписчиков и т. п. — изложены в основном в трактате Софрим Вавилонского Талмуда, где приводятся также правила написания других книг Библии, а также тфиллин и мезузот. Подробно см. Сефер-Тора.
Наиболее распространенными книгами в эпоху таннаев были, по всей вероятности, списки Пятикнижия и книга Эсфирь, обязательная для публичного чтения в синагоге. Чтобы уберечь текст от повреждений, было принято оставлять в начале и конце свитка незаполненные куски писчего материала, служившие оберткой этому свитку, который затем заворачивали в «платки» (Кил. 9:3 и другие; остатки обнаружены при раскопках Кумрана) и в таком виде хранили, первоначально в глиняных сосудах или деревянных ларях, впоследствии — в синагогальном Ковчеге. Меньшее распространение получили другие книги Библии, ее переводы на арамейский язык, апокрифы (см. Апокрифы и псевдоэпиграфы), сборники Аггады. До кодификации Мишны и ее редакции в конце 2 в. н. э. к отдельным сборникам халахот (см. Галаха) относились как к тайным, не всегда обязывающим записям (мегиллот старим; Шаб. 6б; БМ. 92а), которые имелись, видимо, лишь у немногих ученых (ср. IV Эз. 12:21–26). Молитвенники также были редкостью: молящиеся либо знали слова молитвы наизусть, либо повторяли их за хаззаном; малосведущие в основном довольствовались ответом амен.
Рукописи в переплетах (кодексы; в Сиф. Чис. 134 — кунтрес; в лексике гаонов — мицхаф) появились лишь в конце эпохи амораев; наиболее ранние переплетенные списки Библии датируются 9–10 вв. Однако для публичного чтения Пятикнижия и книги Эсфирь (в синагоге, молельне, миньяне на дому) Галахой предписаны по сей день только свитки; в некоторых общинах принято и ныне читать текст всех пяти свитков, а также хафтары по таким рукописям. Кодексами, очевидно, пользовались в эпоху амораев и в начальных школах, но хотя эти учебные заведения носили уже в эпоху Мишны название «бет-сефер» (буквально `дом книги`; Кт. 2:10), такие пособия были в них относительной редкостью. Светские книги почти не упоминаются в талмудических источниках, кроме сифрей Хамерас (Яд. 4:6; по всей видимости, «книги Гомера»), «Сефер рефуот» («Книга медикаментов»; Псах. 4:9), которая была изъята из обращения, и сифрей миним, или сифрей эпикорсим («книги еретиков»; Тосеф., Шаб. 13:5; Сиф. Чис. 16), которые следовало сжигать.
Интенсивная деятельность гаонов, комментаторов Вавилонского Талмуда, и созданная ими обширная литература респонсов способствовали распространению галахических книг задолго до изобретения типографского станка. Сохранившиеся оглавления, которыми обычно снабжались сборники респонсов, весьма часто позволяют восстановить содержание утерянных сочинений, иногда известных лишь по фрагментам, уцелевшим в Каирской генизе, или из ссылок на них в трудах позднейших авторов.
Создателем еврейской книги в современном смысле этого слова считается Са‘адия Гаон. Его сочинения написаны по заранее составленному плану и имеют четкую структуру с непременным введением. Он первым писал на арабском языке по вопросам еврейской религии, права, философии и филологии. Эпоха гаонов отмечена также появлением двух первых молитвенников: Амрама Гаона (9 в.) на иврите с относящимися к литургии предписаниями, и Са‘адии Гаона на арабском языке. Сохранившиеся в генизе реестры книг, опубликованных в эпоху гаонов и на протяжении последующих столетий, позволяют составить представление об обширной литературной деятельности, развернутой гаонами и их преемниками, о множестве утерянных книг, о способе переплетения книг, их хранения, ценах на них и т. п.
Чувство благоговения и уважения, с которым евреи относятся и поныне к освященной традицией книге как к конкретному воплощению национального духовного наследия, является одной из знаменательных черт еврейской жизни. Свойство святости, первоначально приписывавшееся книгам Библии, в частности, Пятикнижию, распространилось в большой мере на книги Галахи, Аггады и подобной литературе не только из-за их содержания, но и потому, что они были написаны священными буквами ивритского алфавита. Показательно в этом отношении наставление Ишма‘эля бен Элиши рабби Меиру, желавшему стать переписчиком в его иешиве: «Будь осторожен в твоей работе, ибо это священный труд. Опустишь ли ты единственную букву или прибавишь лишнюю, этим — оказывается — ты разрушаешь весь мир» (Эр. 13а). Разработанные еще в Талмуде правила почтительного отношения к книге были значительно расширены в средние века. К книге, входившей в расширенную категорию священной литературы, запрещалось прикасаться не вымытыми после сна руками, приносить ее в нечистое место, класть небрежно «вверх ногами» или титулом вниз, оставлять раскрытой, использовать для других целей, кроме чтения, и т. п. Детей приучали целовать книгу, доставая ее из шкафа или с полки, ставя на место и, обязательно, поднимая упавшую на пол книгу. Обветшалые книги хранили в генизе при синагоге, а при ее переполнении их хоронили на кладбище. Вызванное дороговизной книг наставление рабби Хисды (3 в.) одалживать их ближним (Кт. 50а) было повторено и подчеркнуто галахическими авторитетами средних веков, которые в ряде постановлений на благо общества (см. Такканот) под угрозой херема запретили в 11 в. налагать арест на книги за долги. Предписание одалживать книги занимало особое место у Хасидей Ашкеназ, которые почти совершенно отменили право собственности на них и считали владельца книги лишь ее держателем. Книга, по их мнению, принадлежала тому, кто изучал ее: он как бы становился компаньоном купившего ее и делил с ним вознаграждение за выполнение предписания изучать Закон. Среди жертвователей значительных средств на приобретение книг и оплату труда переписчиков (копировавших рукописи, бесплатно посылавшиеся в иешивы и другие учебные заведения, а также в отдаленные малоимущие еврейские общины) особенно отличались Хисдай Ибн Шапрут, Шмуэль ха-Нагид и другие знатные евреи средневековой Испании. С течением времени расширился и круг читателей. Кроме Библии, Талмуда, литургических и богословских сочинений, переписывались произведения по философии и естественным наукам, светская поэзия, басни и сказки. Первые книги на идиш восходят к 14 в. (см. Идиш литература). Тексты на любом языке, бывшем в обиходе у евреев, обычно записывались еврейскими буквами, часто с добавлением диакритических знаков, приспосабливающих их к передаче иных систем письма и речи.
Во многих случаях имя переписчика книги, ее заглавие, время и место завершения списка, имя заказчика и т. п. детали известны из колофонов, помещавшихся в конце рукописи. Зачаточная форма еврейского колофона (имя переписчика и благословение) отмечена на папирусе из Оксиринха (Египет, 3–5 вв.). Наиболее ранний колофон с указанием года (к исполненной Моше Бен-Ашером рукописи книги Пророков; см. Ахарон Бен-Ашер) датирован 827 г. «от разрушения Храма» (896 г. н. э.). Иногда в колофоне указываются дата начала (а не только окончания) списка, имя заказчика и восхваление его, сумма, уплаченная переписчику; встречаются также извинения за вкравшиеся в список ошибки. Корректоры списка по масоре и вокализаторы библейских рукописей добавляли свои колофоны. Весьма часто колофоны являются ценным источником сведений для изучения особенностей текста, культурных и исторических событий, палеографической специфики, библиографических данных и т. п. В числе средневековых авторских рукописей сохранился арабский оригинал такого важного труда, как комментарий Маймонида к Мишне (факсимильное издание в трех томах, Копенгаген, 1956–66, осуществлено Ш. Д. Сассуном /см. Сассун, семья/). Свидетельством заботы о точности переписанного текста является его же приписка на копии кодекса Яд ха-хазака: «Исправлено по моему экземпляру. Я. Моше, сын Маймона, блаженной памяти».
Широкому распространению еврейской книги способствовало изобретение типографского станка (подробно см. Книгопечатание), а участие евреев в культурной жизни эпохи Возрождения привело к появлению у них обширной секулярной литературы. О влиянии критического отношения законоучителей Талмуда к литературе апокрифов и псевдоэпиграфов на ее распространение, а также о принуждении евреев церковными властями вносить изменения в галахические и литургические тексты или вычеркивать из них предосудительные для христианства отрывки см. Цензура.
Переплеты появившихся в конце 4 в. кодексов состояли из двух крышек и корешка, стянутых шнурками. Позднее рукописные страницы прошивали тесьмой. Изнутри крышки подклеивались слоями пергамента или плотной бумаги, иногда для этого использовались ненужные остатки других рукописей и документов. Формат книги зависел от размера листа и способа его перегибов. Обычно листы складывались так, что получались тетради по 20 страниц. Пагинация обозначалась ивритскими буквами в их числовом значении (см. Алфавит). Подробно о художественно исполненных еврейскими мастерами переплетах (с 13 в.), а также об иллюминировании рукописей миниатюристами-евреями в средние века см. Искусства пластические.
Многие тысячи дошедших в рукописях еврейских книг (в том числе неизданных или написанных в странах, где не было еврейских типографий, например, в Йемене) хранятся в музеях и крупных университетских и других библиотеках. Наиболее ценные собрания книг или их фрагментов находятся в Еврейской национальной и университетской библиотеке (Иерусалим), Датской королевской библиотеке (Копенгаген, раздел Иудаика Симонсениана), Британском музее (Лондон), библиотеке Бодли (Оксфорд), библиотеке Кембриджского университета, Парижской национальной библиотеке, библиотеке Эскориала (Испания), Венгерской АН (Будапешт), Ватиканской библиотеке, библиотеке Еврейской теологической семинарии (Нью-Йорк), Российской национальной библиотеке (Санкт-Петербург; прежние названия — Императорская публичная библиотека, Государственная публичная библиотека имени М. Е. Салтыкова-Щедрина), Российской государственной библиотеке (Москва; прежнее название — Государственная библиотека СССР имени В. Ленина), Санкт-Петербургском филиале Института востоковедения РАН (прежнее название — Ленинградское отделение Института востоковедения АН СССР), а также в других государственных и университетских библиотеках разных стран мира и в частных коллекциях. Свыше половины этого материала заснято Институтом микрофильмирования еврейских рукописей при Министерстве образования и культуры Израиля (с 1962 г. — при Еврейской национальной и университетской библиотеке). Крупной коллекцией микрофильмов еврейских манускриптов обладает также Еврейская теологическая семинария в Нью-Йорке.
Благоговейное отношение к священным книгам еврея, даже отошедшего от строго ортодоксального иудаизма, ярко выразил Х. Н. Бялик в стихотворении «Лифней арон ха-сфарим» («Перед книжным шкафом», 1910, русский перевод О. Б. Румера, 1918?).
Данное в Коране определение еврейского народа как народа Книги (ахл ал-китаб; сура 3:110; 4:152 и другие), то есть обладателя вдохновленного Богом Писания, было принято не только последователями ислама, но и многими народами мира и впоследствии получило расширенное толкование, отразившее беспримерную тягу еврейского народа к науке, знаниям, его любовь и живой интерес к художественной литературе, как своей, так и мировой.